Печать

ОПАСНА ИЛИ НЕ ОЧЕНЬ ЛОВУШКА САНКЦИЙ?

Заканчиваем читать доклад наших авторитетных экономических экспертов Сергея Алексашенко, Олега Буклемишева, Олега Вьюгина, а также политолога Кирилла Рогова «Санкционная ловушка. Какие санкции работают, какие нет, а какие для России опаснее, чем кажутся». Самые важные положения «Ловушки» сопоставим с реальностью.

В двух последних номерах «ТП» мы смотрели, что происходит с инфляцией и доходами россиян, а также рублем. Это два из трех краткосрочных и отложенных эффекта санкций, выделенных авторами «Ловушки». Остался третий: бюджет. О нем и поговорим.

Доклад наших авторов увидел свет 12 июля. С тех пор воды вроде бы утекло мало, но вот событий спрессовалось препорядочно. И всё ярче проявляется предположение авторов «Ловушки» о том, что события будут развиваться по самому опасному сценарию. «Он выстраивается, по большей части, не рыночными сигналами, а на основе консервативной, в значительной мере, идеологии: что дóлжно, с точки зрения правящей элиты. Есть некие всем понятные «командные высоты» и контрольные точки экономики. Они ни в коей мере не должны быть обделенными и оставаться под управлением доверенных (пусть не обязательно умелых) лиц даже в новой реальности. Есть представители недружественных государств, им никак нельзя идти навстречу, а, напротив, необходимо показывать, где раки зимуют. В этом сценарии ресурсы могут перераспределяться в стратегических направлениях не только через публичные бюджеты, но и путем прямых приказов или давления».

Печать

«ОСТРОВ» РОССИЯ»?

Прошедший в июне Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ) оживил, с одной стороны, дискуссии об импортозамещении и суверенной экономике России. А с другой стороны, форум так и не сблизил позиции основных фигурантов: власти, промышленников с бизнесом и независимых экспертов. И хотя будущее технологической, в первую очередь, политики всё еще не очень ясно, в публичное пространство запущен мем «Остров» Россия».

Едва ли не первым о технологическом суверенитете заговорил весьма активный в последнее время Дмитрий Медведев, зампредседателя Совбеза РФ. Термин «импортозамещение» ему показался не самым удачным: «Он такой немножко унизительный для нас… Это ведь мозговой процесс. Как ты говоришь, так, собственно, ты и мыслишь…».

Ну а про «Остров» еще до ПМЭФ заговорил Дмитрий Песков, спецпредставитель президента по вопросам цифрового и технологического развития. (Не путать с тезкой – пресс-секретарем президента). В своей статье на РБК 9 июня он писал: «Островизация» – это «практически гарантированное сворачивание глобализма и конец глобальной системы безопасности XX века. Перезагрузка глобальных технологических рынков, национализация техстандартов, релокализация производства критических товаров».

По части глобализации с Пес- ковым согласен и глава Минфина Антон Силуанов, которому она видится «совсем не такая комфортная к странам... Глобализация очень политически получилась ангажированная».

Но буквально через неделю после Пескова, там же, на РБК, свою статью, в чем-то типичную, напечатал глава госкорпорации «Рос- тех» Сергей Чемезов. (Для справки: в 80-х Сергей Чемезов и Владимир Путин служили в ГДР и даже соседствовали квартирами. А «Ростех» с выручкой в 2021 г. более 2 трлн. руб. – это, по разным оценкам, 3-4 советских отрасли промышленности).

Печать

ПРОЩАНИЕ С НАУКОЙ?

В декабре, на Конгрессе молодых ученых в Сочи, говорили о завершающем Годе науки и технологий. Глава Минобрнауки Валерий Фальков похвалил высокую организацию мероприятий (то бишь, себя?), заявив, что «наука стала гораздо ближе к школьникам и студентам». С министром согласился и Андрей Фурсенко, когда-то – глава Минобрнауки, а теперь помощник президента страны. Поможет нам понять картину книга «Власть без мозгов» академика Жореса Алферова, вице-президента РАН с 1991-го по 2017 г., депутата Госдумы, Нобелевского лауреата (2000 г.) за открытие гетероструктур, одна из которых – «нано».

Значимые научные результаты, полученные в Год науки, заметил лишь каждый седьмой из присутствующих на итоговой сессии Конгресса. И только 5% обратили внимание на новую систему управления академической наукой и её «эффективность».

Александр Сергеев, президент РАН, выделил лишь один результат громко объявленного Года науки: «реинкарнацию» общества «Знание». Кстати, «Знание» на 3 года получило из бюджета 18 млрд, а РАН на исполнение госзаданий – 13,5 млрд руб. Впрочем, о финансировании науки еще поговорим.

Эксперты же главным событием Года науки сочли окончательное прощание с Академией наук в том её предназначении, которое как-то теплилось лет 30 назад.

Печать

НА ПЕРЕКРЁСТКЕ ТРЁХ ДОРОГ…

Итак, начинаем исследовать вторую дорогу или сценарий, в рамках которого, с точки зрения Дмитрия Белоусова, руководителя одного из ключевых направлений Центра анализа и прогнозирования макроэкономических процессов (ЦМАКП), близкого к правительству, России, возможно, придется существовать 10-15 лет.

Сценарий, на первый взгляд, хотя и назван обнаученно: институциональная инерция – однако за ним кроется простой смысл. Автор считает и не без оснований, что все предстоящие годы институты государства – министерства и ведомства – будут действовать по инерции, как и привыкли работать прежде: ни шатко ни валко. Более того, подчеркивается в пояснении к сценарию, «в новой крайне нестабильной обстановке примат над развитием отдается стабильности, причем – широко понимаемой». И тогда «все, что можно сделать в условиях быстрого кризисного изменения ситуации – поддерживать макроэкономическую и финансовую стабильность»: баланс экспорта- импорта, а значит, и курс рубля, и вместе с тем – тормозить инфляцию. «В общем, более-менее хорошо знакомая по последним 15 годам экономическая политика, разве что более жесткая из-за дефицита ренты», – заключает Белоусов. Без ренты – значит, прощайте сверхприбыли от экспорта нефти, газа, угля.

Словом, ничего хорошего второй сценарий нам не сулит. Мне сразу вспоминается философ Хосе Ортега-и-Гассет, который в бессмертной работе «Восстание масс» писал: «Есть эпохи, которые бессильны обновить свои запросы и умирают от удовлетворенности, как умирает после брачного полёта довольный трутень».

Между тем, вероятность жизни страны по застойному сценарию автор оценивает «весьма высоко» – не менее 45%. Однако экономист Сергей Хестанов, советник по макроэкономике гендиректора компании «Открытие инвестиции», считает: в нынешних условиях есть 80-процентная вероятность того, что Россию ждет инерционный сценарий.

– Советский опыт позволяет предположить, что мы увидим некое философское повторение эпохи застоя, – говорит эксперт. – Это не слишком комфортно для россиян, которые собираются делать карьеру. С другой стороны, если существующий уровень благосостояния человека, в общем-то, его устраивает, то реализация инерционного сценария – не самый плохой вариант. Да, весьма вероятно ослабление рубля, да, некоторый период высокой инфляции, особенно на время структурной перестройки экономики… Все инерционные сценарии подразумевают, что темпы экономического роста будут очень низкие – около 1,5%. Если же санкции заметно ужесточатся, они приведут к очень сильному падению доходов от экспорта, к реальным сильным ограничениям доступа ко многим отсутствующим в России технологиям… Это уже реализация сценария автаркии.

Печать

КРИВОЙ ДОРОГОЙ БЛИЖЕ НАПРЯМИК?

Как-то всё чаще вспоминается это старое русское присловье. С недавних пор весь мир мы поделили на «дружественные» и «недружественные» страны. Как ни парадоксально, а последние, посчитали аналитики ведущей инвестиционной компании «Локоинвест», по накопленным итогам 2021 г. вложили в нашу экономику почти $389 млрд – больше половины золотовалютных резервов ЦБ.

В 2021 г. на «недругов» пришлось 75% всех прямых инвестиций в Россию, что обеспечивало половину ВВП и 40% рабочих мест. «Недруги» на 40% финансировали науку и новые технологии, от чего успешно увиливало государство. Из этих же стран в Россию шел экспорт высокотехнологичных товаров и комплектующих, а от нас – две трети экспорта энергоносителей и металлов, около трети химической продукции, деревообработки и других отраслей.

Но вот на прошлой неделе Центробанк обнаружил, что в I кв. из России убежало $64 млрд – против $17,5 млрд за аналогичный период 2021 г. К тому же, экспортные отрасли на 12% снизили платежи, а рекордсмены среди них – нефть с газом. По оценке Bloomberg, в конце марта экспорт нефти из России упал на 26%, экспортная выручка – почти вдвое. Не помогло и то, что цена барреля превысила прошлогоднюю на 40%, а биржевая цена газа в ЕС побила исторический рекорд: $3892 за 1 тыс. куб. м. (Сравните: в конце 2020 г. – $200, а цена безубыточности – $100.)

Нефть удается продавать только со скидкой около трети к цене рынка. На этом, посчитала Наталья Орлова, главный экономист Альфа-Банка, в месяц теряется около $3 млрд. Бюджет уже ощутил снижение доходов – в марте на $300 млрд. Нефть приносила каждый второй рубль в казну. По оценкам Орловой, скоро начнет падать еще экспорт металла. И у России из $45 млрд выручки за прошлый месяц может остаться только $30 млрд.