Москва. От уровня развития нефтесервиса зависят будущие добычные возможности российской нефти. Об этом сообщил министр энергетики РФ Александр Новак.

«В последние месяцы ситуация на мировом нефтяном рынке остается достаточно волатильной. К фундаментальным факторам, которые оказывают влияние на отрасль уже не один год, присоединились экономические последствия распространения в мире коронавирусной инфекции. Таким образом, сложившаяся с начала года конъюнктура сказывается не только на бюджетах нефтедобывающих стран и нефтяных компаний, но и на смежных отраслях. В первую очередь, речь идет о сфере нефтесервисных заказов, спрос на которые в короткие сроки снизился в разы», - сообщил Александр Новак в статье.

На сегодняшний день объем отечественного рынка нефтесервисных услуг оценивается в 1,5 трлн рублей в год, при этом его большую часть уже занимают российские компании и дочки нефтекомпаний.

Глава «Газпром нефти» Александр Дюков о сокращении добычи и коронавирусе

Российские нефтяники готовятся к самому большому в истории сокращению добычи. Почему новая сделка ОПЕК+ была необходима, о борьбе с коронавирусом и сроках возобновления чемпионата России по футболу “Ъ” рассказал гендиректор «Газпром нефти», глава Российского футбольного союза Александр Дюков.

— Что вы думаете о новой сделке ОПЕК+? Российским нефтекомпаниям придется сократить добычу как никогда раньше.

— Сделка необходима. В условиях очень сильного падения спроса на нефть, которое мы наблюдаем, единственной эффективной стратегией является управляемое согласованное снижение общей мировой добычи. Оно точно лучше, чем снижение добычи из-за того, что заполнились все нефтехранилища.
Сегодня стратегия борьбы за долю рынка не имеет смысла. Она возможна в условиях, когда ситуация стабильна. Но и то, на мой взгляд, эта стратегия спорна и не является оптимальной, если вы ставите задачу долгосрочной максимизации доходов.
Но даже если бы соглашение не было достигнуто, это не стало бы катастрофическим сценарием для российской нефтянки. У нас достаточный запас прочности. Конечно, и мы, и производители Ближнего Востока вынуждены были бы естественным образом сократить добычу — по причине падения спроса и отсутствия хранилищ. Но все равно мы прошли бы через этот кризис с меньшими потерями, в отличие от многих других производителей.
Другое дело, что период сверхнизких цен в этом случае привел бы к значительному падению инвестиций и, как результат, через какое-то время к возникновению дефицита нефти на рынке и последующему резкому росту цен. В таких «качелях» никто не заинтересован. Поэтому новая сделка — это оптимальное сегодня решение для производителей, равно как и для потребителей.